"Когда ты — Питер Линдберг, что бы ты ни снял, можешь продать": интервью с Марией Бурасовской

Уютный сдержанный интерьер и книги с потрясающими фотоработами первым делом бросились в глаза, намекнув на то, что хозяйка места — в самом хорошем смысле этого слова интеллектуалка, у которой есть чему поучиться. Так и случилось. Мы поговорили с Марией о том, как обстоят дела в мире фотографии сегодня, на что обращать внимание начинающим коллекционерам, и о том, когда fashion-фотография становится искусством.

Мария, начнем с общего вопроса: что делает фотографию искусством?

Есть фотография «прикладная» — это, к примеру, то, что мы снимаем на iPhone и для семейных альбомов, есть фотожурналистика, а есть фотография, которую художник использует в качестве проводника, так же как он использовал бы кисть или бронзу. Большинство фотографий, выставленных в галереях по всему миру, — полноценные произведения искусства, при создании которых художники просто выбрали фотокамеру. С тех пор как арт-рынок этот факт «осознал» (а произошло это не так давно, лет 50 назад), фотография вошла в мир как полноценное искусство. И такие художники, как, например, Синди Шерман или Ричард Принс, чисто формально, конечно, являются фотографами, но на арт-рынке они уже стоят рядом с современными живописцами и скульпторами. Они доказывают, что создание сильной, значимой фотографии уже давно не вопрос техники, а вопрос идеи, вложенной в снимок. Нажатие кнопки, вид камеры, пленка, не пленка — это все вторичные вопросы, которые особенно никого не интересуют.

Какой жанр сейчас на передовой?

Лично меня больше интересует концептуальная фотография. Технику фотографии освоили все, фотография давно перестала быть утилитарной историей: мы все — фотографы, хороший снимок может сделать любой, даже двухлетний ребенок. Что в таком случае может отличать всю ту массу людей, ежедневно нажимающих на кнопки, от тех, кто действительно имеет талант и является художником? Художник знает, зачем и как он сделал тот или иной снимок, все его фотографии складываются в какую-то общую картину, отражая ту или иную идею.

Я, например, как и все, постоянно фотографирую, но только один из сотен моих снимков можно назвать удачным. Делает ли это меня фотографом? Стоит ли за этим кадром какая-то идея или концепция? Вряд ли. Об этой наглядной разнице я и говорю.

Возможно ли стать фотохудожником без специального образования?

Конечно. Сейчас в России практически нет фотографического образования: если человек хочет стать фотографом, он может, конечно, пойти в школу Родченко и получить там второе образование, но получить степень, как на Западе, и являться действительно дипломированным фотографом — невозможно. У нас такого просто нет. На Западе же при всех крупных университетах есть фотографические отделения и у большинства фотографов — даже тех, кому сейчас 50 или 60 лет, — есть та или иная ученая степень. Правда, есть также немало примеров, когда человек без специальных знаний, как звезда британской фотографии Пол Грэм, микробиолог по образованию, сразу же стал фотографом. Грэм, к слову, никогда микробиологом и не работал.

На кого из молодых фотографов и новых имен можно обратить внимание сейчас?

Это зависит от того, чем вы интересуетесь. Понятно, что в fashion-фотографии есть свои имена. В концептуальной — свои. И потом, «молодой фотограф» — очень растяжимое понятие. Молодой по возрасту может быть совершенно немолодым по уровню. Например, южноафриканский фотограф Михаэль Суботски — сильный концептуальный фотограф, которому немного за 30, при этом он уже глобальное мировое имя. Наверное, лучший способ увидеть новые имена — посещать ярмарки или выставки. Если вы приедете на Paris Photo или Photo London, вы сможете ознакомиться с самыми различными авторами — от именитых звезд до новых самородков. 

Есть ли в Москве подобное событие?

Самое масштабное — «Фотобиеннале», которую уже много лет организует МАММ. Благодаря усилиям музея у нас появляется возможность увидеть и классиков мировой фотографии, и пока неизвестных российских фотографов. К сожалению, художники из регионов сами до нас редко доходят, прежде всего потому, что местных институций там толком нет (за исключением Петербурга, Екатеринбурга, Владивостока — городов 5 наберется, пожалуй). Я уверена, что в каждом городе нашей страны есть таланты, но как их найти — ума не приложу. Я сама для своей галереи ищу их, но это очень сложно.

Как вы, работая в творческом пространстве, организовываете свой день?

2/3 дня, к сожалению, провожу в машине, поскольку у меня 3 офиса в разных частях Москвы. Если добавить к этому 2—3 сторонние встречи, то получится, что я провожу большую часть времени в дороге. В галерее Lumas люблю работать больше всего, здесь очень уютно.

Есть ли какой-то дресс-код у галериста?

Все зависит от личных предпочтений. Но по собственным наблюдениям могу сказать, что и я сама, и мои коллеги интуитивно избегаем пестрых и кричащих вещей. Я работаю с визуальным материалом, я не могу его затмевать. Когда ты выставляешь что-то тонкое, красивое, пестрить на его фоне — очень странно. Но при этом искусство свободно, оно не подразумевает униформу. Неважно, что люди в искусстве делают: создают, показывают или продают его, — запихивать их в какие-то рамки просто нельзя, а одежда — это такое же поле для самореализации.

Fashion-фотография — это искусство или реклама?

Здесь, как и в фотожурналистике, есть баланс. Так, фотожурналисты зарабатывают съемками для журналов, газет, сайтов, из них всего 10—15% выбиваются за рамки изданий, начинают выставлять свои работы в галереях, продавать их. То же самое и в моде. Понятно, что когда у тебя есть имя и когда ты — Питер Линдберг, что бы ты ни снял, неважно, для какого журнала, в какой стране и с какой моделью, — потом ты можешь эти фото продать. Но рассчитывать только на продажи — это самоубийство. Этого себе не может позволить ни один фэшн-фотограф.

Если говорить не о фэшн-съемках, а именно о рекламе, то там такая же ситуация. Это разные миры, между которыми можно какое-то время перепрыгивать, но на двух стульях усидеть не получится: что-то одно перевесит. Есть голландский концептуальный фотограф Эрвин Олаф, ставший известным благодаря своим рекламным съемкам для Diesel. Он взял все возможные премии, был невероятно востребованным, но в какой-то момент понял, что он — заложник рекламной фотографии, совершенно не интересует арт-мир, у него никогда толком не будет выставок и вообще ничего, кроме этих мультимиллионных рекламных контрактов. 

То же я говорю и молодым ребятам: выбирайте, что вам ближе. Если вам ближе журналистика — поезжайте, смотрите, снимайте, продавайте снимки в журналы, но не мучайте галереи и не расстраивайтесь оттого, что у вас нет выставок. Просто делайте свое дело.

На что обращать внимание тем, кто хочет коллекционировать современное фотоискусство, но ничего не смыслит в этом?

Нужно изучить предмет: как можно больше ходить по выставкам, ездить по ярмаркам, просматривать тонны фотографий в интернете. «Насмотренность» я рекомендую всем: профессионалам, художникам, начинающим. Основной же критерий при самом выборе фотографии или картины банален: нравится — не нравится. Мои галереи продают искусство совершенно разного типа. Lumas — более интерьерное, «Глаз» — коллекционное, но везде один двигатель: понравилась работа или нет. Если работа не понравилась, человек не будет ее покупать ни для интерьера, ни в качестве инвестирования. Слушать внутренний голос нужно. Если вы увидели работу на выставке, помните ее, рассказываете о ней друзьям, стоит задуматься, изучить этого художника, понять цены и то, кто его продает.

Также всегда нужно присматриваться к молодым. С одной стороны, это менее рискованно, с другой — более азартно, потому что купить фотографию человека с именем (того же Сальгадо) просто, если есть много денег. Рост цен на него, конечно, будет стабильным, пусть и не фантастическим, ведь его работы уже стоят довольно дорого. В данном случае вы покупаете стопроцентный актив. Если это молодой художник, есть шанс, что через год вы не найдете даже его имени: он все бросит, уедет в Индию или начнет пить — такое бывает. Но если вы угадали и он звезда российской, а может, и мировой фотографии, то картинка, купленная за 300 долларов, сделает вам состояние. Ну и потом, покупать молодых — это благородно. У них никогда нет денег, и они всегда очень радуются признанию, трогательно реагируя на то, что их работа будет висеть у вас дома.

Говоря о доме: как лучше оформить его с помощью фотографии?

Я бы выделила несколько основных аспектов. Во-первых, фон фотографии очень важен. Бледно-серый цвет стен в галерее Lumas — неслучайный. Он «вымерен» мировым сообществом как наиболее сочетающийся с любой фотографией: как с цветной, так и с черно-белой. Понятно, что серые дома мало у кого есть, и я к этому не призываю, просто нужно отдавать себе отчет в том, что если сделать выбор в пользу каких-то пестрых дизайнерских обоев, то подобрать к ним искусство будет довольно сложно.

Второе — это общая ошибка: покупку искусства в интерьер люди всегда пытаются отложить на последний момент, когда все готово. Лучше все-таки не подбирать фотографию или картину к дивану. Это не всегда ведет к правильному выбору и практически всегда усложняет жизнь. Наоборот, если вы работаете над интерьером, посещение галереи будет служить для вас мощнейшим вдохновением и ресурсом для новых идей. Влюбиться в предмет искусства намного проще, чем влюбиться в диван.  И, кто знает, может, от выбранной картины или фотографии будет отталкиваться весь интерьер.

В-третьих, получить комплимент по поводу классно выбранного дивана значительно сложнее, чем по поводу уникальной работы. Она может стать не только основополагающей вещью в интерьере, а даже центром внимания. По выбранному искусству о человеке и его вкусе можно сказать очень многое.

И последнее: не бояться сочетать разные виды искусства. Если висит фотография, рядом с ней можно повесить живопись вопреки стереотипам. Эклектика в любом виде прекрасна. Называемая европейцами «санкт-петербургская развеска», когда на стене висит очень много разноформатных работ, как раз доказывает то, что на одной стене могут быть и акварель, и масло, и семейные фотографии. Главное — верить своему чутью и экспериментировать.

А что украшает ваш дом?

Я представляю собой «неприятный микс» коллекционера и галериста. Совершенно не умею продавать то, что «наколлекционировала» сама: то, что попадает ко мне в руки, затем никуда не уходит. Я пытаюсь с этим бороться, но пока безуспешно: в моей коллекции есть и фотографии Родченко, и фотографии молодых ребят, которые я у них покупаю, чтобы поддержать. Не могу сказать, что я регулярно меняю экспозицию, — руки не доходят. И потом, когда работа органично встает в интерьер, менять ее просто не поднимается рука.