Аукцион Леонардо ДиКаприо на Christie's

Вечером 13-го мая в Нью-Йорке аукционный дом Christie's провел долгожданный аукцион "11-ый Час" в пользу фонда Леонардо ДиКаприо по защите окружающей среды. Хотя по оценки Christie's аукцион должен был привлечь $15 миллионов, в итоге он собрал  целых $38,8 миллиона. Аукцион прошел в теплой дружеской атмосфере – многие из присутсвующих хорошо знали друг друга, а аукционист постоянно шутил. Когда цены на лоты взлетали намного выше эстимэйтов, люди радостно аплодировали в поддержку покупателей. В конце аукциона Лео от всего сердца поблагодарил его щедрых друзей-коллекционеров.

Уолтон Форд, Антропоноз-1975, 2013

Страстный защитник природы, ДиКаприо с 1998-го года занимается вопросами экологии. Около полугода назад, Лео и Лоик Гузер (специалист в Christie's и один из моих ближайших друзей) загорелись идеей объединить их две общие страсти – природу и искусство. Когда я впервые услышала про их планы, я была поражена амбициозностью проекта, но Лео с Лоиком подошли к вопросу крайне серьёзно.

В течение шести месяцев они объездили весь мир, посещая студии самых востребованных художников нашей современности и обращаясь к каждому из них с единственной, но весомой просьбой: отдать лучшие шедевры на аукцион. Обычно художники, которых постоянно разные организации просят дать работы на продажу, нехотя говорят "да" и дают самые маленькие и неважные объекты, лежащие в складах их студий. Когда же мало-помалу Лоик начал мне показывать в iPhone работы, которые они привлекли на аукцион, я обомлела.

Стерлинг Руби, SP213, 2013 

Неужели действительно мой любимый Стерлинг Руби, которого мы представляли на Красном Октябре в 2009-м году, дал одну из своих Spray Paintings? В галереях на подобные произведения искусства стоит список ожидания с 2008-го года, а на аукционах они уходят в пять-семь раз дороже, чем на первичном рынке! А Марк Гроджан (в России его почему-то принято называть Гротьян), который в течение трех последних лет не выпустил ни одной картины из своей студии... Марк – Пикассо нашей современности, я совершенно не удивилась, когда на аукционе при эстимэйте $1,5-2,5 миллиона его работа продалась за $6,2 миллиона.

 Марк Гроджан, Без названия. 2012

Чтобы создать ажиотаж вокруг работ, за ночь до аукциона Лео и Франсуа Пино собрали лидирующих коллекционеров нашего времени в залах Christie's в Нью-Йорке на потрясающий ужин. 

 Ричард Принс, Силуэт ковбоя, 1998-99

Леонардо ДиКаприо и многие активисты в сфере окружающей среды подробно рассказали гостям о критической ситуации, в которой находится наша планета. Мне особенно запомнилась такая статистика: при том, что благодаря природным ресурсам оборот экономической активности составляет 33 триллиона долларов в год, лишь два процента всех ежегодных пожертвований идет на её защиту.

Но 13-го мая эта ситуация изменилась – Лео с Лоиком собрали $38.8 миллиона в пользу фонда Леонардо ДиКаприо. Кстати, моей соседкой по столу была Джастин Уинтерс – глава фонда. Меня сразила ее преданность делу и энтузиазм. Она подробно рассказала мне о результативной деятельности фонда – за что я уважаю Лео и его профессиональный подход к вопросам окружающей среды.

Андреас Гурски, Океан V. 2010

Добавлю, что мне очень понравилось интервью с Лео в Wall Street Journal, которое было взято моей знакомой Келли Кроу. В нем Лео рассказывает о своих двух страстях — искусстве и природе:

Расскажите, почему вас назвали Леонардо?
На отдыхе во Флоренции мои родители в галерее Уффици остановились перед полотном Да Винчи. Мама была уже беременна мной, и я начал сильно пинаться. Папа смог только произнести: "Это омен". На самом деле, я год назад был в Уффици, но не смог понять на какую картину они смотрели.

Ваш отец занимался выпуском авангардных комиксов. Это как-то повлияло на вас?
Я вырос среди представителей арт-мира. Мой отец дружил с группой художников-иллюстраторов из Лос-Анджелеса, с Робертом Уильямсом и Робертом Крабом. В 1970-х и 1980-х если я шел в книжный магазин с отцом, мы всегда встречали художников.

Вы в детстве занимались коллекционированием?
Я собирал бейсбольные карточки. У меня до сих пор их очень много. Они не стоят ни цента.

 Бхарти Кхер, Кожа говорит не на своем языке, 2010

Я слышала, вас интересовали окаменелости и антиквариат.
В детстве я постоянно  приходил в музей национальной истории, поэтому когда я вырос, мне захотелось воздать дань уважения детским мечтам и купить что-то в дом. У меня есть останки нескольких хищных динозавров, и еще я коллекционирую винтажные постеры к фильмам Золотой эры Голивуда. По-моему, их красота и значение недооценены.

Вы начали коллекционировать в 1996 году, после выхода фильма "Ромео+Джульетта". Расскажите, как выработали свою собственную манеру?
Сначала я был очень наивен. Когда ты только начинаешь заниматься коллекционированием, тебе кто-то что-то предлагает, ты говоришь: "О Боже, о Боже! Я хочу это!!!" Ты не понимаешь, кто эти люди для истории арт-мира, этому надо научиться. Одним из моих первых приобретений стал рисунок Жан-Мишеля Баския. В какое-то время я приостановил свою деятельность. Мне показалось, что я движусь не в том направлении. Но в последнее время я приобрел много работ.  Мне очень нравится то, что делают художники сегодня, например,   швейцарский художник Урс Фишер. 

Вы можете найти что-то схожее между арт-миром и Голливудом?
Многие великие художники до сих пор не в зените славы. Есть те, кто проявил себя и правильно строя свою карьеру достигают небывалых высот. Иногда требуется много времени, иногда все происходит мгновенно на арт-сцене – совсем как в киноиндустрии. Важно пройти проверку временем.

Какой у вас подход к коллекционированию?
Также как и фильмы, в которых я снимаюсь, я никогда не пытаюсь предугадать какая работа мне понравится. Когда я читаю сценарий, я понимаю, что меня что-то подталкивает к этому проекту. Я никогда не разделяю это по жанрам или идеи фильма. Просто нравится, и я берусь за работу.

Кто оказал на вас влияние?
Роберт Уильямс познакомил меня с творчеством художников из ЛА: Тоддом Шорром, Марком Райденом, Эдом Руша - с них все началось. В Нью-Йорке Энди Уорхол, Баскиа, Франческо Клементе и Джулиан Шнабель стали теми авторами, благодаря которым я понял эстетику искусства 80-х. Они были моими героями. Я до сих пор не перестаю восхищаться Баския. Теперь его работы во всех музеях мира.

Какой музей ваш любимый?
Метрополитан. Он самый лучший. Всегда начинаю с секции импрессионистов.

 Роб Пруитт, 6:20 pm. Позднее лето, 2013

Вы когда-нибудь встречались с художниками, которых интересует борьба за сохранение окружающую среду также как вас?
Ребенком я был сражен красотой животных, которые исчезают по вине человека. Несколько лет назад я видел выставку Уолтона Форда в Берлине, и у него есть работы, изображающие вымершую гигантскую птицу моа и тасманского тигра. Форд понимает, как важно сохранять редкие виды животных, но он не показывает их дикими. Мы видимся с ним, наши разговоры наполовину посвящены искусству, наполовину - об экологии и так далее. Вместе мы превращаемся в маленький филиал Национального общества имени Одюбона по охране местообитаний диких животных, воздуха, воды.

Что для вас значит опыт устраивания аукционов?
Сумасшедшая энергетика аукциона меня бодрит, но зачастую я бешусь, что все происходит так быстро, что я не успеваю поднимать руку. Интересно наблюдать за тем, как на горизонте появляется новый персонаж, и вскоре его работы уходят с молотка за огромные деньги. Баския – один из таких. Его называли то современным Пикассо, то Фрэнсисом Бэконом или Герхардом Рихтером. Здорово быть очевидцем всееобщего прозрения, момента, когда интеллектуалы возводят художника в высший эшелон. Мое творчество не выставляли на аукционе, но мне приятно видеть, как кто-то назначает нового "избранного".

Я слышала, что Элизабет Пейтон написала ваш портрет к следующему аукциону.
Да, мне пришлось высидеть на одном месте два часа. Я к этому не привык, конечно, но она как художник мою выдержку оценила.