За кулисами: редакция журнала GQ

Buro 24/7 побывало в редакции журнала GQ Russia, которую после ухода Николая Ускова вот уже полгода возглавляет Михаил Идов. С главредом русской версии старейшего мужского журнала мы поговорили о том, какие задачи он ставит перед собой в работе, кого хотел бы увидеть на обложке GQ и какие впечатления оставила первая посещенная им неделя моды.

На вопрос о том, как можно уговорить человека переехать из Америки в Россию, вы всегда отвечаете, что имени GQ вам хватило, чтобы оставить работу в Штатах и приехать сюда. А если бы вам предложили аналогичную должность в каком-нибудь другом российском издании, согласились бы?
Мне предлагали. Нет, потому что для меня крайне важно, что GQ — бренд международный и одинаково узнаваемый во всем мире.

Одна из ваших колонок для GQ была посвящена американским привычкам, интересам, которые вы за долгое время жизни за океаном так и не смогли понять. Что чуждо для вас в России??
Знаете, если в Америке такой разговор можно вести целиком в юмористическом ключе — мол, не понимаю бейсбол, то в России это неминуемо будут какие-то глобальные вещи. Например, я не понимаю, почему Pussy Riot сидят в тюрьме, но я так же точно не понимаю, зачем в Москве поливают улицы. Но говорить так — это низводить первое до статуса шутки. Так что лучше не надо.

А что было или остается непонятным на рынке российских медиа?
В России все любят говорить о российском медиарынке, да и вообще обо всем российском, как о чем-то отдельном: есть российское, а есть все остальное. На самом деле, российский медиарынок мало чем отличается от французского, немецкого или британского. Как мне кажется, есть две большие модели журналистики: американская и европейская. Российская журналистика вполне является частью европейской модели, когда у основания пирамиды лежат злостные таблоиды, а вверху ее так называемый феномен публичного интеллектуала — человека, мнение которого почему-то должно быть интересно нам по любому поводу. Дорогой мне жанр литературного репортажа — штука скорее сугубо американская, а не просто не-русская. Так что это США тут исключение, а не Россия.

Как вы думаете, по какому принципу издательский дом Condé Nast выбирал преемника Николая Ускова??
Это вопрос скорее к Карине Добротворской (президент издательского дома Condé Nast . — Прим. ред.) и к самому Ускову, который в этом процессе тоже участвовал, но, как мне кажется, моя способность взглянуть на журнал со стороны сыграла какую-то роль. Ну и тот факт, что я был колумнистом русского GQ и параллельно с этим сотрудничал с американским GQ.

Какие задачи вы ставили перед собой, занимая должность главреда GQ — журнала, в котором многое, если не все, уже было придумано до вас?
Усков оставил после себя прекрасно функционирующий журнал — GQ не надо было взрывать и по кусочкам собирать снова. Большинство задач формулировались по ходу и продолжают формулироваться до сих пор, но были и вещи, которые я изначально собирался привнести: был криминально недооценен спорт, телесериалы, которые сегодня гораздо интереснее 90% того, что делается в большом кино. Кроме того, я хотел изменить подход журнала к моде, сделав его чуть более практичным – меньше "искусства ради искусства" и больше конкретных инструкций.

Насколько номера, которые выходят сейчас, "ваши"? Когда Николай покидал журнал, он говорил, что многое сделано наперед и GQ начнет меняться только спустя несколько месяцев.
За каждую букву в журнале я несу ответственность начиная с июньского номера. А что касается более долгоиграющих планов, то первый серьезный номер, в котором будет видна проделанная работа, — сентябрьский.

В "старом" GQ особой популярностью пользовалась рубрика Ксении Собчак и Ксении Соколовой. У вас не было желания сохранить ее, взяв на роль интервьюеров других журналистов??
Это была очень хорошая рубрика, но, мне кажется, она привлекала внимание непосредственно именами Собчак и Соколовой. Это не был какой-то гениально найденный журналистский формат, который можно было бы переносить на других людей. Было бы глупо делать некую второсортную версию этой рубрики. Тем более что сама по себе она уже "отыграла", поэтому Усков не возродил ее в "Снобе", хотя и Собчак, и Соколова сотрудничают с ним до сих пор.

Что вы можете назвать своим детищем в GQ??
Я сильно упростил рубрикатор. Сейчас первая треть журнала разбита на две основные секции: "Cтарт" — все темы с новостной привязкой к месяцу издания, и "Арсенал", в которую входит вся телесная культура, например, модный практикум, часы, машины, рецепты, алкоголь, секс. В сентябре к ним прибавится секция "Клуб GQ", которая станет довольно остроумным, на мой взгляд, переосмыслением рубрики с колумнистами. Кроме того, мы сейчас развиваем длинные материалы, многими из которых я лично очень горжусь и возлагаю большие надежды на этот жанр. Мне говорили, что в России нет людей, способных готовить подобные статьи, и уже сейчас мне очевидно, что они есть. Не хватает скорее четкой постановки задачи до написания статьи и работы с редактором после.

Как происходит работа над обложкой каждого нового номера??
Это всегда коллективная работа. Конечно, есть вещи, которые входят в так называемое ДНК журнала и никогда не изменятся. Обложка GQ — это всегда портрет известного человека. Это никогда не будет натюрморт или пейзаж. Но мы изменили стиль обложек, которого раньше как такового не было вообще. Были и портреты на цветной подкладке, и фотографии с насыщенным задним планом, и коллективные портреты, и коллажи. Начиная с июня вы можете заметить, что обложка GQ — это всегда одна яркая фигура на белом фоне.

А что насчет героя обложки? Вы отдаете предпочтение западным персонажам?
По необходимости — да. Но на июньской обложке у нас был Роман Широков, который стал первым россиянином на обложке GQ за последние 6 лет. Мне кажется, важно периодически перемежать западных героев русскими, но для этого они должны выдерживать тот же тест на высоту планки. Русский персонаж должен смотреться на обложке GQ органично и не стыдно по сравнению с условным Дэниэлом Крейгом или Джорджем Клуни. В России таких людей можно найти пока что в мире спорта, но не в музыке или кино. Хотя есть несколько подающих надежды персонажей и в этих областях.

Есть ли человек, которого вам очень хотелось бы увидеть на обложке GQ в будущем??
Я с огромным удовольствием снял бы Сашу Барона Коэна, но не в обличье одного из своих персонажей, как он всегда снимается, а таким, какой он есть на самом деле, — элегантным и в хорошем костюме.

Вы недавно посетили свою первую неделю моды. Какие впечатления?
?Это, без шуток, тяжелая работа. С 9 утра до 9 вечера каждый час новый показ, на который нужно бежать через полгорода, пробиваться локтями в помещение без кондиционера, по 30-40 минут ждать начала 7-минутного шоу, затем вскакивать, бежать к выходу и искать свой черный "мерседес" среди двадцати таких же черных "мерседесов". Я сумел решить для себя по крайней мере одну проблему: во время парижской недели арендовал "Веспу", на которой передвигался по городу, обгоняя всю свою модную команду, ездившую с водителем.

Всех главных редакторов можно разделить на две группы: те, кто признается, что не могут много лет проработать в одном издании, привнося в него год от года что-то новое, и те, кто, как, например, Анна Винтур, стоят у руля журнала десятилетиями. Вы себя к какой из этих категорий отнесете?
Я бы почел за честь стоять во главе GQ десятки лет. Но, действительно, есть люди, которые сгорают на работе, а есть те, кто со временем становится олицетворением журнала, например, Грейдон Картер в Vanity Fair или Дэвид Ремник в The New Yorker. Сейчас очень рано говорить о том, к какой категории отношусь я, но точно могу сказать, что журнал должен стоять выше имени главного редактора. GQ старше меня и он меня переживет, поэтому, пока я ему полезен, – рад служить, а если перестану таковым быть, то это станет очевидно по журналу как таковому.

В "Википедии" про вас написано "американский и русский писатель и журналист". Вы сами себя считаете русским или американским?
У меня американское гражданство, я родом из Латвии, еврей по национальности, говорю с вами по-русски — сами решайте.