Одна абсолютно коммерческая пощечина общественному вкусу от Джона Гальяно

Это было бы смешно, если бы не было так грустно. Примерно в таком стиле я хотела начать этот текст сразу после просмотра первого шоу Джона Гальяно для Maison Martin Margiela. Но теперь, по прошествии пары дней, видя массовую реакцию всех видов на это, безусловно, самое ожидаемое событие сезона, начну иначе. 

А чего вы, собственно, хотели? Если Гальяно выпускает на подиум модель в тигровом жакете, он это делает по недоумию? Или потому, что не понимает "ДНК бренда"? Можно считать Джона Гальяно кем угодно: алкоголиком, антисемитом, скандалистом, невротиком, гением, плутом — но вряд ли есть основания считать его идиотом. Самое последнее, что он мог бы сделать в своей новой должности, — это попытаться оставить все как при дедушке, то есть при самом Маржеле. Более того, это было бы самым ужасным. И, конечно, у него хватило ума этого не делать. Ситуация была довольно сложной для Гальяно: ему нужно было начать с некоего strong statement, с чего-то, что сразу ясно и выразительно обозначило бы его нынешнюю позицию по отношению к своему собственному прошлому, и нужно было так же ясно и четко показать, что в истории Maison Martin Margiela началась новая глава, потому что для этого в том числе его и наняли. И он сделал и то и другое.

ВЕЛИКИХ КАМБЭКОВ В МОДЕ НЕ СЛУЧАЛОСЬ СО ВРЕМЕН ГАБРИЭЛЬ ШАНЕЛЬ, И ОБ ЭТОМ УЖЕ НЕ РАЗ БЫЛО СКАЗАНО, В ТОМ ЧИСЛЕ И ТУТ. ТАК ЧТО СЛУЧАЙ ДЖОНА ГАЛЬЯНО ВПОЛНЕ ВСТРАИВАЕТСЯ В ТРАДИЦИЮ. МОГЛО БЫТЬ И ХУЖЕ 

Груз больших ожиданий со всей очевидностью давил на Гальяно, и это заметно в его коллекции. Она получилась немного шизофренической. С одной стороны, Гальяно сделал свой фирменный треш и угар: сетчатые колготки, драные джинсовые мини-шорты, шляпы-торшеры, карнавальные платья и стриптизерские туфли, что-то драное и асимметричное. В общем, театральная костюмерная Вест-Энда meets девиц с пляс Пигаль. И это был тот самый стейтмент: "Это я, Джон Гальяно. Нате вам!". С другой, в финале он показал несколько вполне минималистичных луков, как бы подмигивая всем старым фанатам марки: "Вы хотите минимализма? Он есть у меня". 

Однако фанаты классического Margiela остались недовольны и возмущены, совершенно забывая, что, до того как стать "вылизанным" коммерческим минимализмом с бесконечными репликами, Maison Martin Margiela был прежде всего бельгийским деконструктивизмом, причем достаточно суровым, на фоне которого все эти асимметричные лохматые гальяновские платья выглядят детским лепетом. Чтобы в этом убедиться, нужно только посмотреть фотографии показов Маржелы ранних 90-х. Конечно, разудалый гальяновский стиль имеет немного другую природу, чем деконструктивизм Маржелы, но оба они довольно далеки от того скучного коммерческого минимализма, который эта марка продуцировала все последнее время. 

И все-таки это стало разочарованием. Чуда не случилось — и мы увидели того самого Гальяно, какого наблюдали в его последние диоровские годы. Да, мы не очень рассчитывали, что вдруг появится тот свежий и пленительный гальяновский гламур, которым он взорвал парижский подиум в году примерно 97-м, но даже небольшая вероятность такого развития событий грела фанатов моды. Но нет. И, в общем, в этом есть большая правда жизни. 

В fashion-ностальгии  нет ничего хорошего. Мы и так имеем бесконечно вторичную моду, из которой уже почти вытравили всякую концептуальность, всякую идею прорыва и новых горизонтов

Великих камбэков в моде не случалось со времен Габриэль Шанель, и об этом уже не раз было сказано, в том числе и тут.  Я могу вспомнить еще три последних сезона Жиль Сандер, но это было куда более камерное возвращение, не породившее, конечно, нового стиля и силуэта (впрочем, кто их вообще сейчас способен породить?). Так что случай Джона Гальяно вполне встраивается в традицию. Могло быть и хуже — тут, по крайней мере, было меньше гламура и больше почти бахтинского карнавала.

To be clear — нет, мне, в отличие от Сюзи Менкес, Тима Бланкса и других уважаемых критиков, все это не понравилось. Но я уже вижу, например, Рианну или Риту Ору в гальяновских платьях во всех айфонах, айпэдах и макбуках вселенной. И, думаю, это именно то, чего хотел добиться Ренцо Россо, приглашая Гальяно на работу. Вульгарность, 90-е и всяческий треш и угар сегодня вполне мощный тренд, а Гальяно — один из главных мастеров этого жанра, и в самое ближайшее время мы увидим, подхватят ли фанаты всех этих достойных девушек нового Margiela с достаточным для бизнеса энтузиазмом. От этого, собственно, и будет зависеть дальнейшая судьба Гальяно. Но и преданным поклонникам прежнего Maison Martin Margiela не стоит так уж грустить: думаю, в бутиках они так же будут находить свои любимые телесные боди, платья в стиле "задом наперед" и сапожки-копытца. Коммерческая часть коллекции всегда заметно отличается от подиумной. Кроме того, давайте дадим Гальяно еще хотя бы один сезон. Это была вполне предсказуемая пощечина общественному вкусу, но уже в следующей коллекции, думаю, будет ясно, в какую сторону все это вырулит.

Но прежнего Маржелы у нас не будет больше никогда. Это печально, но не трагично. В fashion-ностальгии при современной ситуации нет ничего хорошего. Мы и так имеем бесконечно вторичную моду, из которой уже почти вытравили всякую концептуальность, всякую идею прорыва и новых горизонтов. Maison Martin Margiela был великим домом, но его время прошло, и нечего гальванизировать этот труп. Бельгийский деконструктивизм стал практически последним великим течением в моде XX века, и сегодня больше всего хотелось бы не законсервировать его останки, а увидеть что-то новое, столь же прорывное и радикальное. И нет — я не думаю, что таким прорывом может стать Maison Martin Margiela Джона Гальяно. Но чем меньше мы будем сокрушаться по канувшим в Лету временам, чем меньше у нас будет fashion-фиксаций, тем больше будет шансов заметить и должным образом оценить что-то новое и интересное. В конце концов, у нас есть, например, Томас Тейт. Давайте радоваться настоящему.