«Обожаю выбирать между 17 оттенками серого». Цитаты писательницы Фран Лебовиц о любимых вещах

На Netflix вышел документальный мини-сериал «Pretend It’s a City» о Фран Лебовиц — нью-йоркской писательнице и журналистке, работавшей в Interview времен Энди Уорхола. Рассказы Фран о Нью-Йорке прошлого и настоящего снял Мартин Скорсезе, ее давний друг. Как и чувство юмора, стиль Лебовиц превосходен. Ее формула складывается из белых рубашек, синих джинсов и безупречных пиджаков с Сэвил-роу — к выбору каждого она подходит крайне ответственно. Собрали честные и остроумные цитаты писательницы об отношениях с одеждой и любимых вещах. 

«Все свои рубашки я покупаю у Hilditch & Key. Они мужские, и мне плевать, что сидят они неидеально. Раньше все мои рубашки были из Brooks [Brothers], но бренд прекратил выпускать мою любимую модель. Если вы снимаете с производства вещь, которую покупают тысячи людей, сообщите об этом. Скажите: „Мы больше не будем делать наши прекрасные хлопковые сорочки Brooks Brothers, которые мы делали пять тысяч лет. Мы изменим их ужасным образом. Предупреждаем вас, чтобы вы могли купить запас на всю жизнь“. Рубашки не персики — не испортятся».

1

«Я начала носить один и тот же набор вещей — пиджак, белая рубашка, синие джинсы и ботинки, — когда мне было за двадцать. Мне иногда говорят: „На тебе те же вещи, что и в 1972-м“. Но нет, это просто очередной синий пиджак. Хотя джинсы того времени я по-прежнему ношу. Тем, кто переживает насчет своего внешнего вида, я всегда говорю: „На тебя никто не смотрит“. Люди воображают, что другие уделяют им больше внимания, чем есть на самом деле».

2

«Все мои пиджаки сделаны в Anderson & Sheppard. Годами они отказывались шить для женщин. „Единственной женщиной, для которой мы шили, была Марлен Дитрих. Если вы не Марлен Дитрих...“ Я не Марлен Дитрих! В конце концов Грейдон Картер убедил их шить для меня. Эти пиджаки идеальные и невероятно дорогие. Даже те из них, которым 15 лет, а может и больше, все еще сидят на мне. Твое тело меняется — а они сидят. Насколько я осведомлена, они всегда будут сидеть».

3

4

«Костюмов Anderson & Sheppard у меня больше, чем мне следовало бы иметь. Больше, чем я действительно могла себе позволить. Но нет ничего, что мне нравилось бы больше, чем часами просматривать образцы тканей. Обожаю выбирать между 17 оттенками серого». 

5

«Одна из моих проблем заключается в том, что, если мне покажут 10 вещей, даже те предметы, в которых я не разбираюсь — ковры, например, — я выберу понравившийся, и он окажется самым дорогим. Пять лет назад я выбирала материал для пальто Anderson & Sheppard — кашемир, который мне понравился, стоил бешеных денег за квадратный дюйм. В итоге я решилась на это пальто, оправдываясь тем, что предыдущее свое пальто носила почти 25 лет. Подумала: „Это будет твое последнее пальто, его можно себе позволить“. Один мой друг так и называет его — „последнее пальто“».

6

«Моя ненависть к деньгам очень сильна. Но моя проблема в том, что я очень люблю вещи. Ненавижу деньги, но люблю мебель. Ненавижу деньги, но люблю машины. Ненавижу деньги, но люблю одежду. Ненавидеть деньги нормально, если ты ненавидишь вещи, — тогда ты далай-лама». 

«Я всегда ношу Levi’s 501. Раньше их делали в Сан-Франциско, затем в какой-то из моментов глобализации их выпускали в Мексике, а после производство джинсов, как и всего остального, распространилось по местам, о которых вы никогда не слышали. Теперь у джинсов Levi’s одного и того же размера всегда разный размер. Стоят они дешевле, в чем я не вижу никакого смысла. Хотелось бы, чтобы недвижимость была дешевле, а одежда дороже. Но молодые люди хотят футболки за два доллара, которые разваливаются при стирке».

7

«В молодости я носила лоферы Bass и туфли Trotters, которые больше не производят. Позже, когда прогулки стали болезненными из-за пяточной шпоры, которую нельзя вылечить, доктор сказал, что мне может помочь обувь на каблуке — например, ковбойские ботинки. Очень сложно найти того, кто сделает тебе их (я не собираюсь говорить, кто сделал мне ботинки, чтобы вы не узнали, сколько они стоят). У меня есть одна пара очень хороших ковбойских ботинок и две пары разорванных клочья — берегу их на случай дождя».  

8

«Видели мои запонки Колдера? Их дал мне Сэнди Роуэр, внук Александра Колдера. Колдер сделал их сам. Не выпустил „линию запонок“, как делают сегодня художники, а сделал своими руками. Скорее всего, для себя. Точно не для меня. В Метрополитен-музее была потрясающая выставка украшений Колдера. Еще есть замечательная книга с его биографией. Когда ему было семь, он получил на рождество плоскогубцы. Колдер пишет об этом примерно так: „Это был лучший день в моей жизни. У меня появились плоскогубцы!“»

10

9

«Твердо убеждена, что почти весь город скопировал мои очки. Я была на показе во время недели моды, и сложилось впечатление, будто все носят очки как у меня. Warby Parker скопировал их. Несколько лет назад дети моих друзей начали подходить ко мне и спрашивать: „Фрэн, где ты взяла эти винтажные очки?“ Я говорю: „Они не винтажные, просто они у меня очень давно. Они такие же винтажные, как и вы“. Я не то чтобы недовольна тем, что меня копируют. Был период, когда все вокруг носили такие черные продолговатые очки. Лучше носите мои».

11

«Мое поколение учили, как продлить жизнь одежде, как стирать и ухаживать за ней. Когда я прихожу домой, я немедленно вешаю куртку. Если на улице жарко, то, прежде чем убрать вещь, я проветриваю ее. Затем вешаю рубашку, если собираюсь надеть ее вечером, и переодеваюсь в другую, в которой я люблю ходить по дому. Она у меня с дырами, со времен средней школы. Люблю ее, потому что она моя и потому что в ней меня никто не видит. Кладу запонки в коробку. Джинсы — в стиральную машинку, а вещи, которым нужна химчистка, отправляются в самую дорогую химчистку. Туда я стараюсь обращаться как можно реже. Не только потому, что стоит это нездорово дорого, но и кто знает, что там делают с одеждой. Сухая... стирка. Эти слова даже несовместимы. Даже не могу представить, что делают с вещами в химчистке. Не хочу знать».