К 100-летию Октябрьской революции: с чего начиналась советская мода

В 1920-е годы в молодом большевистском государстве начался активный процесс самоидентификации. Мода как зеркало любых социальных и культурных перемен в период нэпа была на перепутье. С одной стороны, популярностью среди новых капиталистов пользовалась европейская мода, а с другой — как альтернативу буржуазной моде художники-конструктивисты пытались создать утопическую униформу для пролетариата будущего, которая сочетала бы в себе достижения советской промышленности и традиционных ремесел. В рамках работы над новой социалистической модой первые советские дизайнеры сначала пытались создать прозодежду, затем подружить европейский дизайн и народные ремесла, а впоследствии разработать одежду, которая стала бы символом достижений легкой промышленности. В преддверии юбилея Октябрьской революции мы вспоминаем дизайнеров, которые создавали моду молодого большевистского государства.

Варвара Степанова и Любовь Попова

Большевики отрицали западные ценности и культуру прошлого и ставили перед собой задачу сконструировать новую культурную реальность, в которой не было места дизайну прежних лет и гендерным различиям. Другими словами, большевичка должна была наравне с мужчиной строить социализм, а традиционный образ работницы не мог отвечать новому государству, стремящемуся в будущее. Это и способствовало появлению агендерной униформы, которая получила название «прозодежда». Дизайнеры взяли за основу крестьянский рабочий костюм и переосмыслили его в духе авангарда. Проект представлял женщину как рациональное создание без пола.

Прозодежда стала проектом двух художниц-конструктивисток — Варвары Степановы и Любови Поповой. По исследованиям Джурджи Бартлетт, автора книги Fashion East, изначально прозодежда была разработана для театра. В 1922 году Попова сделала костюмы для спектакля «Великодушный рогоносец», взяв за основу советский плакат «Буржуазии страх несем». В тот же год Степанова придумала одежду для спектакля «Смерть Тарелкина». Она пошла еще дальше и в манифесте «Костюм сегодняшнего дня — прозодежда», опубликованном в журнале «ЛЕФ» в 1923 году, предложила использовать прозодежду в быту, сделать ее более индустриальной и комфортной для работы, а ее производство — прозрачным.

В 1923 году две художницы начали работать дизайнерами на Первой ситценабивной фабрике в Москве. Но опыт показал, что слияние искусства и производства, о котором так мечтали конструктивисты, на деле не работает: геометричные дизайны тяжело было переносить на поверхность ткани, а то, что все-таки удалось воплотить в жизнь, не продавалось. Поэтому прозодежда так и осталась утопическим проектом.

Александра Экстер

Постепенно мода в Советском Союзе начала набирать обороты — не без помощи нэпа. В стране возродилась частная собственность и предприятия, а полки магазинов снова наполнились благами из Европы, в том числе и модной одеждой. Левые конструктивисты были против, но их нереалистичные проекты не могли конкурировать с реальными возможностями промышленности.

Точку пересечения социализма и западной культуры представлял журнал «Ателье», ставший изданием модного салона «Ателье мод». В рамках своей редакционной политики он ставил задачу вернуть в СССР моду, которая стала бы симбиозом высокого мастерства и задач соцреализма. Идеологическим лидером этого движения стала художник и дизайнер театральных костюмов Александра Экстер. Она публиковала свои эскизы в журнале, ее знали в международном арт-сообществе еще до революции: она водила дружбу с Соней Делоне, Пикассо и Аполлинером и, как следствие, за вдохновением нередко обращалась к западной моде.

Проект Экстер был не таким радикальным, как прозодежда, — дизайны были в меру социалистическими, а идеология в них не превалировала над функциональностью. С одной стороны, Экстер вдохновлялась ар-деко: по собственным эскизам она создавала для клиенток ателье многослойные платья и наряды из парчи, атласа, меха и шелка. С другой, художница увлекалась кубизмом и авангардом, которые были по вкусу большевикам. В результате получались четко очерченные эскизы нарядов, напоминающие футуристичные костюмы из советского сай-фая «Аэлита».

Евгения Прибыльская

Другим видным дизайнером и художницей журнала «Ателье» была Евгения Прибыльская. Она стремилась примирить советскую идеологию и западную моду. Прибыльская была в некотором смысле новатором, и, если забегать вперед, уже в западную историю моды, можно сказать, что во многом она опередила свое время и русские коллекции. На страницах «Ателье» она предлагала новый фасон платья, который отсылал к этническому русскому костюму, но при этом в нем присутствовали актуальные тенденции западной моды.  Народные мотивы нравились большевикам, которые были ярыми противниками западной роскоши, а на фоне экономических успехов нэпа ощущали гордость за все грани родной культуры.

Платья изобиловали вышивкой и орнаментом, которые, по мнению Прибыльской, несли не только декоративную функцию. В своей статье «Вышивка в настоящем производстве» она подчеркивала ее утилитарность — повышение качества низкосортной ткани за счет малых ресурсов. В процессе работы над одеждой художница напрямую сотрудничала с крестьянскими мастерами — отправляла в деревни все необходимые краски и материалы, а взамен получала рисунки. Будучи еще и коллекционером народного промысла с юных лет, дизайнер устраивала выставки русского народного искусства в Берлине и Лейпциге, а потом преподавала в университете.