Русский Бродвей: шоу Illusio в "Ленинград Центре"
В поисках вдохновения
Тот факт, что «Ленинград Центр» решил открыть свою сценическую программу именно шоу Illusio, едва ли удивителен. Одна из особенностей центра — невиданное в культурной, да и в златоглавой столицах России техническое оснащение. А красочная феерия в лучших традициях зрелищного бродвейского мюзикла — прекрасная возможность «поиграть мускулами»: задействовать экраны, потайные люки и прочую затейливую сценографию. Было бы странно в таких обстоятельствах представить эстетскую постановку в минималистичной сценографии «черной коробки» (впрочем, подобные проекты на сцене – «Ленинград Центра» тоже появятся). Труппа вторит многозадачности площадки: все как на подбор красивые (что приятно), мастера самого разного толка: от академического танца до воркаута.
Первоначально сцена должна была открыться постановкой в жанре ревю: несколько не связанных друг с другом номеров разных стилистики и настроения. Протестировали на публике — оказалось, к бессюжетности зритель не привык. Тогда Феликс Михайлов, художественный руководитель «Ленинград Центра», создал Illusio, прошитый красной нитью классического сюжета: молодой Автор после очередного успеха переживает муки творческих исканий. В погоне за символичным чистым листом герою придется пройти сквозь череду иллюзий, калейдоскопичность которых наследовала изначальную задумку ревю.
В мир иллюзий Автора провожает мифический Белый Фавн. Его появление — один из самых эффектных моментов шоу. Герой является из-за зрительских спин, наполняя зал горловым пением на древнем хакасском языке (Руслан Ивакин действительно им владеет). Вдруг по мановению Фавна на зрительный зал будто падает небо: люстра из множества шаров превращается в подвижную световую инсталляцию.
Первая иллюзия — смесь романтики и сказочного карнавала. Виртуозный акробатический номер Полины Волчек, практически танец в воздухе, держит зрителя на грани восхищения и нервной тревоги за героиню (и ее исполнительницу): кажется, вот-вот случится нечто, напоминающее гибель циркачки из фильма Алекса де ла Иглесиа «Печальная баллада для трубы». Но заканчивается все хорошо: автора венчают с огненно-рыжей красавицей, и начинается гротескный фольклорный балаган в костюмах от Алены Ахмадуллиной — постмодернистский гибрид бродвейского действа под песню Get The Party Started с причудливостью дымковской игрушки.
Но радость длилась недолго: невесту Автора — его музу, идею — коварно похищают и вновь дразнят несчастного чистым белым листом. Приходит время погрузиться в более агрессивную иллюзию, в которой властвуют низменные страсти и порок — в общем, любимцы широкой публики. Кордебалет облачается в черную кожу, а поэтесса Анжела, одна из главных обитательниц этой нуар-вселенной, походит на персонаж Тима Бертона. Апофеозом второй иллюзии становится откровенная сцена, которой позавидовал бы Древний Рим в период упадка.
Автор в растерянности: кажется, он испробовал все. Но предстоит последнее испытание — ресторанным изобилием. Перед героем проносятся соблазны прошедших иллюзий — вдруг он понимает, что упустил главный источник вдохновения — любовь.
Смачной инъекции качественных развлечений нам давно не хватало — нашей, по большому счету, депрессивной культуре это не помешает. Посмотреть спектакль, а затем меланхолично брести к транспортному средству, размышляя об изъянах мироздания и смысле собственного существования, конечно, приятно и полезно. Но в какой-то момент культурно-психологический мазохизм требует разрядки: хочется не подернутой достоевщиной, но осмысленной красоты, хочется хлопать глазами и радоваться, вдохнуть сказки перед возвращением в повседневные «пасмурки». Не зря в Петербурге некогда повелось раскрашивать дома в розовый, желтый, зеленый, не зря у нас барочные завитушки и пальмы в торговых моллах — это обещание солнца и света. Если упростить, бродвейско-карнавальный Illusio выполняет похожую миссию.
