Лето, проведенное в России. Чему оно научило российских дизайнеров

Это случилось. Непреодолимые границы дали нам шанс исследовать Россию. Золотое кольцо и Русский Север, ладожские шхеры, Байкал, Алтай и другие места, которые сначала казались безальтернативными вариантами, стали источником богатого опыта, в том числе визуального. И кто, как не дизайнеры, — творческие люди, чутко улавливающие красоту, — могли оценить художественный потенциал страны.

Фрол Буримский впервые оказался в Каргополе год назад. Дизайнер так впечатлился наследием Русского Севера, что уже через полгода привез в Париж новую коллекцию своего бренда Flor et Lavr, вдохновленную увиденным в Архангельской области: трехсотлетними деревянными храмами, каргопольской глиняной игрушкой, старыми избами, теплотой местных жителей. Еще через полгода — летом 2020-го — Фрол вернулся в Каргополь, чтобы провести здесь, в Христорождественском соборе на берегу Онеги, показ (даже от видео с его фрагментами бегут мурашки и захватывает дух). «Нужно сделать русское модным», — повторяет дизайнер в своих интервью, да и сам неплохо справляется с поставленной задачей. Летом инстаграм Фрола служил нам путеводителем по деревням Ленобласти, Пушкинским горам и Новгородской области, где находится возрождённая фабрика «Крестецкая строчка».

Презентация Flor et Lavr в Христорождественском соборе. Фото: Абдула Артуев

Фрол не первый год исследует русскую идентичность. До запуска собственной марки он семь лет работал с Ульяной Сергеенко — вместе они одними из первых в нашей индустрии начали продвигать русское: не кокошники и матрешки, а старинные техники. За почти 10 лет существования бренд Ulyana Sergeenko работал с несколькими десятками традиционных ремесел: крестецкая строчка, вологодское и елецкое кружевоплетения, вышивка речным жемчугом, золотая канитель, как на окладах окон, техника верховой ручной набойки, резьба по камню, роспись по коже, керамике и многое другое. Ульяна сотрудничала как с крупными фабриками вроде «Императорского фарфорового завода», кружевной фабрикой «Снежинка», «Ростовская финифть», так и с отдельными художниками и мастерами, которые владеют почти исчезающими техниками.

Ulyana Sergeenko Couture, осень-зима 2020.
Серьга сделана из Вологодского кружева

Лето 2020-го стало особенным для Ulyana Sergeenko. Вместо Парижа, где дизайнер представляет кутюрную коллекцию, команда бренда отправилась в поселок Крестцы Новгородской области, чтобы доснять фильм о том, как создавались элементы из «Крестецкой строчки» для новой коллекции — его презентовали на онлайн-неделе высокой моды. В ролике можно увидеть Марию Евгеньевну Афанасьеву — художницу «Крестецкой строчки», которая пришла работать на фабрику в 1971 году: мастерица помогла бренду с созданием рисунков для новой кутюрной коллекции. Также Ульяна Сергеенко начала подготовку к десятилетию своего бренда в следующем году. Уже известно, что юбилейная коллекция, которую представят в январе, станет торжеством традиционных ремесел: кроме крестецкой строчки и вологодского кружева в ней будут изделия с кадомской вышивкой, ростовской финифтью и хрусталем из Гусь-Хрустального.

Ulyana Sergeenko Couture, осень-зима 2020.
Мини-платье, декорированное крестецкой строчкой

«В эстетике своего бренда я не использую активно элементы русской культуры, но всё равно считаю, что на меня сильно влияет то, что меня окружает, — говорит Вика Газинская. — Помню, как в студенчестве меня поразил Переславль-Залесский, где у нас проходил пленэр. С тех пор прошло двадцать лет, но ничего не изменилось: я по-прежнему считаю, что русскому человеку для глаза нужно смотреть на родное». Самым сильным визуальным впечатлением этого лета для Вики стал Ростовский кремль: «Это великое архитектурное сооружение, которое обязательно надо смотреть вживую — фотографии не передают его размах и протяженность. Не могу уверенно сказать, что собираюсь внедрять полученный визуальный опыт в свои коллекции. Я просто впитываю всё, что вижу, и никогда не знаю, каким образом это выльется наружу».

О похожем состоянии говорит Светлана Сальникова, дизайнер марки Fy:r, посвященной «утерянной культуре Русского Севера». В просветительском блоге марки Светлана рассказывает о вышивке Пудожского района и русских тканях, а в коллекциях ссылается на душегреи, фартуки и другие элементы национального костюма. Этим летом дизайнер отправилась в путешествие по Белому морю под парусами. «Мы спали на мягком ягеле, умывались в море, готовили свежие беломорские мидии, жарили лисички, ходили в баню и смотрели северное сияние, — рассказывает дизайнер, возвращаясь домой в поезде „Мурманск — Новороссийск“. — Разговаривая с местными капитанами, я восхищалась их обаянием, гостеприимством и таким спокойно философским отношением к миру. Все проблемы кажутся решаемыми, когда вокруг такая красота и бескрайнее море. Сейчас сложно сказать, как точно эти впечатления отразятся в коллекциях. Мне не хотелось что-то специально искать или обдумывать, я только как губка впитывала цвета и фактуры».

Фото из архива Светланы Сальниковой

Обращение к локальной культуре у наших дизайнеров часто строится на воспоминаниях из детства. Дизайнер WOS Андрей Артемов родился и вырос в Уфе. В своей дипломной работе Уфимского государственного университета он исследовал народные костюмы Башкирии и Урала в целом. Коллекция WOS сезона весна-лето 2021 также будет основана на культуре родного края, где дизайнер гостил этим летом. В своем инстаграме Андрей поделился фрагментами коллекции — в принтах угадываются традиционные башкирские орнаменты, а также цветок курая, местный символ. Что особенно приятно, WOS покажет эти вещи во время Недели моды в Париже.

На российского дизайнера Рому Уварова карантин, проведенный на родине в Адыгее, городе Майкопе, сработал в обратную сторону: он больше не хочет использовать эстетику русской провинции, которую исследовал несколько лет. Дизайнер печатал на платьях фотографии русского новогоднего застолья, выпускал блузки, напоминающие о клеенках в деревне у бабушки, делал фурнитуру из советских ложек, сумки — из старых плюшевых медведей. «Меня часто вдохновлял быт родных мест, но после пандемии я пришел к печальному заключению. Весь русский колорит и эстетика теперь воспринимаются как бедность, безысходность и грусть. Быт, в котором сейчас живут многие люди в нашей стране, — это ведь не их личное желание и выбор. Они просто не могут позволить себе жить по-другому. Теперь мне кажется, что вдохновение нашей провинцией выглядит как некое глумление над людьми, которые живут как могут».

Дизайнер Оля Костерина (Olya Kosterina) в коллекции, над которой работала во время карантина, обратилась к своему детству, проведенному на перифериях Ярославля. «Мы очень любили исследовать заброшки, и наша новая съемка будет это раскрывать», — поделилась дизайнер. Основательница петербургского бренда Mur Аня Дружинина провела лето на даче в Ленобласти, пересматривая семейные фото и старые слайды: «Моя мама так красиво одевалась и все шила сама. И меня обшивала, и моих Барби. Получалась такая мода в миниатюре — невероятные свитеры, береты, шубы, вечерние платья». Летом Аня с командой работала над еще одной коллекцией из советских тканей, в том числе из старого парашютного шелка.

Приведет ли увлечение наших дизайнеров русскими кодами к международному интересу? Пока непонятно. По крайней мере, продукт должен откликнуться в русской душе — а как только мы сами себя полюбим и узнаем, подтянутся все остальные. Установка, что заграничное всегда лучше, больше не работает. Когда российские дизайнеры смотрят на Запад, они упускают то ценное, что лежит у них прямо перед носом. К тому же цитирование чужого обозначает лишь одно — вторичность. Сегодня в моде особенно ценны истории, основанные на местной культуре, — конечно, если они сопровождаются хорошим дизайном.