Итальянка Тереза Мавика стала комиссаром русского павильона на Венецианской биеннале. Что будет в 2021 году?

7 ноября ректор Санкт-Петербургского государственного академического института живописи, скульптуры и архитектуры имени И. Е. Репина, на тот момент еще комиссар павильона России на Венецианской биеннале Семен Михайловский поделился с изданием «Ведомости» своими мыслями о состоянии современного искусства. Из интервью можно узнать, что идея сделать в российском павильоне в Венеции проект с молодыми художниками не была реализована, потому что «есть талантливые ребята... но они себя еще не утвердили настолько, чтобы представлять страну на биеннале». Весь разговор пронизан глобальным неверием в современное искусство: по мнению Михайловского, оно во всем мире превратилось «в аттракцион, в балаган, в шапито», а в России нет художников международного уровня. «Пытаюсь найти, но пока не обнаружил», — говорит теперь уже бывший комиссар.

8 ноября Владимир Мединский подписал указ о том, что курировать павильон до 2021 года включительно будет Тереза Мавика, возглавляющая частный фонд современного искусства V-A-C, а решать административные и стратегические задачи в ближайшие десять лет будет консалтинговая компания Smart Art, основанная бывшими директорами Christie’s в России Анастасией Карнеевой и Екатериной Винокуровой. Арт-сообщество назначение приветствовало: поздравительные посты в инстаграме и фейсбуке опубликовали даже те, кто и сам бы не отказался от позиции комиссара. Как решение воспринял Михайловский, уже объявивший тему выставки в нашем павильоне на архитектурной биеннале в следующем году (она посвящена музеям), мы не знаем.

В последние годы российское участие в Венеции вызывало разные отзывы, при этом часто вспоминали время, когда комиссаром была глава Stella Art Foundation Стелла Кесаева. При ее участии и поддержке фонда на биеннале были представлены три проекта, связанные с художниками-концептуалистами: в 2011-м — Андрея Монастырского и группы «Коллективные действия», в 2013-м — Вадима Захарова, в 2015-м — Ирины Наховой. Главное, что она сделала, — отказалась от групповых выставок в пользу масштабных персональных проектов, которые благодаря и уровню имен, и бюджетам, и привлеченным кураторам замечали и обсуждали в мире. Мнения о проекте этого года, за который отвечали Сокуров, Эрмитаж и Михайловский, противоположные. The Financial Times включила его в список одних из самых интересных павильонов, а профессиональной прессе павильон не понравился: английская версия The Art Newspaper советовала не тратить свое время. Выставка, и правда, получилась неубедительной — в ней перемешано наследие Рембрандта, расстрелы заложников, инсталляция с зеркалом режиссера Сокурова и работы художника Шишкина-Хокусая, и все апеллирует к музейной культуре, о которой говорят с интеллигентским придыханием.

Работа Ирины Наховой «Зеленый павильон», 2015

Работа Вадима Захарова «Даная», 2013

Инсталляция Александра Шишкина-Хокусая в Русском павильоне, 2019

Впрочем, помимо критики, выбирала и публика: очереди в этом году стояли только в павильоны Франции, Великобритании и Литвы. Причем к литовцам, которые показывали оперу «Солнце и море (Марина)» с людьми, поющими о проблемах современного мира на песчаном пляже, очереди стали собираться только после того, как проект получил Гран-при Биеннале — говорят, на пресс-превью пришел всего один человек. В российский павильон зрители выстраивались, когда вход закрывали ради экскурсий для официальных лиц.

Причина неуспеха павильона России после Кесаевой в том, что он перешел как своеобразный трофей к тем, кто вообще не любит и не понимает современное искусство. Судя по их деятельности, они трактуют его как все, что создано здесь и сейчас. Но все-таки в индустрии принято относится к современному искусство комплексно: во-первых, это явление со своими сложившимися жанрами, приемами и героями, и во-вторых, это нечто, отражающее дух времени и задающее порой очень неудобные, но чрезвычайно важные для общества вопросы.

Программа перформансов «Новый цирк» Alterazioni Video,
которую показали в рамках проекта «Время, вперед!» фонда V–A–C в Венеции в 2019 году

Сможет ли их задать Тереза Мавика? За спиной у нее — создание и управление большим фондом V-A-C, принадлежащим Леониду Михельсону. Она итальянка, прожившая в России тридцать лет — в этом году получила российский паспорт. Она прекрасно говорит на русском, обладает широкими знаниями российского и международного контекста. Ее уважают в профессиональном сообществе здесь и там, и нет сомнений, что под ее руководством в российском павильоне на Венецианской биеннале современного искусства покажут именно современное искусство.

Стоит оговориться: ни один российский проект с государственным размахом не сможет быть посвящен острым политическим темам. Это хорошо заметно по программе национальных и даже частных музеев, по темам российских биеннале современного искусства. У нас есть очевидно позитивный опыт — Уральская индустриальная биеннале, которая, несмотря на ограничения (выраженные в том числе в финансовой поддержке государства и госкорпораций), умеет показывать сильные, международно заметные проекты, обходя неприятные госслужащим темы. Есть успешная выставочная деятельность фонда V-A-C — не только в Москве, но и в Венеции (в постоянном пространстве V-A-C — паллацо на Дзаттере), и в Лондоне (на базе Whitechapel gallery). Однако масштабы Мавики и ее фонда можно рассматривать и как преимущество, и как обременение. 2020 год для нее выдастся сложным: в мае нужно представить первый проект в национальном павильоне на Архитектурной биеннале, а на конец сентября запланировано открытие постоянного московского пространства фонда V-A-C — ГЭС-2 на «Красном Октябре».

«Меня не пугает ни работа, ни ответственность, — прокомментировала ТАСС свое назначение Тереза, — более 20 лет я занимаюсь российским искусством, развивая его диалог с мировым художественным контекстом. Помимо престижа, национальное присутствие на биеннале имеет огромное практическое значение — это лучшая возможность заявить о себе, показать страну, рассказать о ней в современном ключе». Очевидно, что первое время на должности комиссара уйдет у нее на то, чтобы переформатировать принятую ранее структуру. В официальном релизе отмечено, что совместно с Министерством культуры Smart Art сформировал международный художественный совет — совещательный орган, «призванный содействовать широкому распространению информации о павильоне и его адекватному позиционированию на международной художественной сцене». В него вошли художники Эмилия Кабакова и Вадим Захаров, куратор Франческо Бонами, директор музея M KHA в Антверпене Барт де Баре и директор ГМИИ им А.С. Пушкина Марина Лошак.

Помимо этого нужно учитывать, что павильон фактически находится в аварийном состоянии, а работы по его реставрации не смогут быть начаты до проведения детальной экспертизы. Анастасия Карнеева из Smart Art отметила, что результатом этих работ также станет установка системы противопожарной безопасности и системы кондиционирования, обеспечение условий доступности для людей с инвалидностью (да-да, этого всего пока нет). Свою первую встречу с павильоном в новом статусе Карнеева и Винокурова уже провели на прошлой неделе — рекордное за последние полвека наводнение не помешало им добраться до садов Джардини. Времени все меньше, и природа пока не на стороне новой команды. Определенно должен помочь опыт Терезы: она знает, что такое ремонт в Венеции по примеру здания местного палаццо, которое занимает фонд.

Самое пристальное внимание будет уделено павильону в 2021 году, когда состоится Биеннале современного искусства. Несмотря на то что V-A-C умеет делать сложно организованные выставки, существует несколько спорных моментов. Удастся ли выйти за рамки списка художников, с которыми кураторы V-A-C давно и плодотворно работают, в сторону более широкой и честной выборки — ведь хороших авторов в стране очевидно больше. Как и по каким принципам будет составлен лонг-лист участников и будет ли за окончательный выбор отвечать новообразованный художественный совет? Насколько художественный совет сможет широко смотреть на представленных художников, абстрагируясь от личных пристрастий? Как часто будут меняться члены совета и каким образом? Кто станет куратором? Кажется, влиятельный куратор-иностранец на данном этапе сможет дать больше, чем даже талантливый российский (в этом смысле показателен опыт Китая). Практика обращения к кураторам из важных иностранных институций прежде всего дает возможность познакомить их с российским контекстом и тем самым продолжить продвигать наше искусство на международной арене. По такому пути пошли в павильоне Грузии, пригласив Марго Нортон из нью-йоркского New Museum — сокуратора Триеннале 2021 года, проводимой этой институцией.

Десять лет назад Терезе Мавике удалось убедить Леонида Михельсона в том, что современное искусство достойно внимания и поддержки. Сейчас мы видим, в какую большую и важную инициативу это превратилось. Президент НОВАТЭКа на пресс-конференции по поводу открытия ГЭС-2 сказал, что понял сразу — это будет его главная стройка жизни. Чтобы узнать, удастся ли Мавике убедить всех, в том числе и наших чиновников, в том, что российское искусство может иметь сильный голос в международном масштабе, нужно подождать два года.